«Черт, ну что я делаю не так?!» Майк злился и, как обычно в такие минуты, винил сперва себя. Вечер выдался холодным, и хоть август еще был в самом своем начале, в его неспешной поступи, особенно после заката, уже чувствовалось неминуемое приближение осени. А вслед за ней и зимы. А значит снова мерзнуть, снова искать укрытия от ветра, снова топить снег, снова проблемы с нахождением провианта. Майка передернуло. В зиме он находил лишь одно успокоение – охота. Бродить по заснеженному лесу, изучать следы, ставить ловушки, проверять их. Он словно участвовал в долгой повести, в которой каждый день был главой, а каждый найденный звериный (или людской) след – персонажем, со своими тайными целями и попытками одурачить главного героя – Льюта. Но редко эти главы заканчивались добрым пиром в конце дня, с горячим мясом и счастливым смехом людей его группы. Обычно дни эти оканчивались ничем. Несмотря на приобретаемый опыт, охотник из Майка был, все-таки, неважный. Так что эти зимние повести были довольно скучным чтивом.

Но он все же любил их, особенно в последние годы. Майку вдруг подумалось – а почему, собственно. Нравилось ли ему сама охота, или эти вылазки были своего рода отдушиной, возможностью побыть одному? Звучит вроде как бред – Майку нравились люди, с которыми он путешествовал. Он ценил их общество пуще чего бы то ни было. Видеть их живыми и быть рядом, чтобы помочь, если что – было жизненно важным для Майка. Даже больше - он любил Фила, Анхелику и … Эмилию?

Майк подкинул дров в костер и посмотрел украдкой сквозь пламя на девушку. Та сидела напротив, закутавшись в старое одеяло, и смотрела неотрывно на пламя. Ее мысли витали где-то далеко, личико казалось немного напуганным. Майк часто замечал эту эмоцию на лице девушки именно по ночам, у костра. Дорого бы он отдал, чтобы узнать – о чем она думает.

Фил и Анхелика спали в палатке, это были часы Майка дежурить, а Эмилия просто не пошла спать.

«Хотя, мои мысли наверняка не загадка для нее» Майка передернуло. Подозрение, что ментал читает его как открытую книгу мучало его, вымывало из его души безопасность, заставляло себя чувствовать уязвимым.

Внезапный порыв ветра принес в легкие Майка клуб едкого дыма, дыхание перехватило, и Майк прокашлялся.

- Твою мать, - тихо ругнулся он. Сырая канадская древесина всегда чадила и делала разжигание и поддержание костров неблагодарным занятием.

Майкл заметил, что его кашель словно разбудил Эмилию, и та теперь смотрела куда-то в сторону, явно не желая пересекаться взглядом с Майком. Неудивительно, они снова поцапались. Из-за какой-то ерунды, Майк сам это понимал, но это напряжение между ними делало каждую ерунду вот прям проблемой. Фил, хоть и замечал это, но постоянно отмахивался. «Майки», говорил он «иногда ты такой баран, ей богу». И Майк внутренне был согласен с ним. Мозгом он понимал, что ничего плохого в Эмилии нет, но что-то на уровне чувств и, возможно, инстинктов, не позволяло Майклу довериться мозгу на все сто.

Но так вот молчать было еще более невыносимо. Майкл не любил недомолвки и всю эту пассивно-агрессивную хрень, вроде бойкотов и напускной холодной вежливости.

Порывы ветра немного усилились, и Майк был вынужден пересесть, чтобы дым не пер ему в лицо. Так он оказался на расстоянии вытянутой руки от Эмилии и тут он заметил, что она немного дрожит – видимо одеялко не очень-то помогало ей. Майк, отклонившись назад, подтянул к себе свой спальный мешок, свернутый в рулон, развязал его и, расправив, повернулся к Эмилии:

- Хочешь? Возьми, накинь. Мне все равно до сна еще пару часов ждать, пока Фил не встанет.

- Что?.. Нет, – Майкл смущенно хмыкнул, - что ты. Дежурство - это святое.

Он растерянно помолчал – это взаимное предложение облегчить его жизнь было внезапным, особенно своей искренностью. Майк с любопытством посмотрел на девушку. Та, закутавшись в спальник, казалась большой, но он прекрасно зал, какая хрупкая она была. «Покараулит она». Майк вдруг вспомнил, какой беззащитной, потерянной, на грани истощения и почти смерти она была, когда они с Филом и Анхеликой нашли ее. Как долго выхаживали, как переживали. Как радовались тому, что она стала мало-помалу приходить в себя и обретать в общении черты обычного человека. Умиление, наполнившее в эту секунду сердце Майка, едкой отдачей хлестнуло по его совести. Что ж он ее так сторонится, почему так и не сделал каких-то важных шагов, чтобы принять ее всей душой, чего он боится?

Как всегда, от таких мыслей Майклу стало не по себе, и эта прохладная тьма вокруг стала вдруг неуютной, опасной, да так, что он невольно оглянулся. В этот момент Майк даже был рад, что сидит тут не один. Ухватившись за это начало разговора, Майк решил-таки попробовать сломать лед между ним и девушкой. Он знал, как нервничает Фил, если видит, что в группе конфликт. Ничего умнее, чем вовлечь девушку в дурацкую полудетскую страшилку у костра, Майк придумать не смог. Если повезет, то ему удастся разговорить ее и, возможно, даже порасспросить об ее страхах.

- Эмилия… - полушепотом произнес Майкл, поворачиваясь к девушке, но продолжая делать вид, что оглядывается на кусты и деревья, окружающие их лагерь, - ты слышишь что-нибудь?

Отредактировано Michael Gorski (2017-08-13 04:15:20)

- Тшшш, - Майк приложил палец к губам, лихорадочно думая, что делать дальше. Ему стало невыносимо стыдно за то, что он напугал девушку. Ему очень хотелось сказать ей правду, что он пошутил, что он ничего не слышал, но он понимал, что это оттолкнет ее от него еще больше. В мире, где опасность подстерегает за каждым углом, за каждым кустом, реальная опасность, с болью, кровью, потерями, в таком мире это не повод для шуток и манипуляций. Майку вспомнилась история про мальчика, который кричал «Волки!».

«Ты давеча задавался вопросом, что ты делаешь не так, Майки, - горько подумал он, - так вот и ответ. Ты – баран. Напугал девчонку почем зря!»

Все эти мысли пронеслись в его голове за один миг, пока он выразительно шипел «Тшшш» и прикладывал к губам палец. Обернувшись еще разок, для виду, он пододвинулся ближе к костру, чтобы Эмилии было видно его лицо, и, как можно спокойнее, произнес:

- Наверное, показалось… Опять… - он посмотрел ей в глаза.

Девушка была напряжена и взволнованно смотрела на него. Вдруг, по ее взгляду он понял простую и очень болезненную для него правду – она его не читает. Она не читает его мысли, иначе бы она знала, что он придумал эти ночные шорохи. Даже сейчас, когда она так внимательно смотрит на него, когда ее чувства обострены, она не читает. И не важно, не может она этого в принципе, или не хочет этого делать с ним, Майком. Главное, все эти месяцы, проведенные вместе, были отравлены дурацким выматывающим душу подозрением понапрасну.

Лицо его вспыхнуло от стыда, и Майк поблагодарил небо за то, что родился черным – румянец бы выдал его Эмилии с потрохами. Ему вдруг захотелось сказать ей хоть какую-то правду, хоть что-то сокровенное, поделиться чем-то, добровольно отдать ей то, что он пытался утаить, когда думал, что она может читать его мысли.

- Ты знаешь…, - Майк смущенно кашлянул, - только Филу не говори… Я до чертиков боюсь темноты.

Майк вслушивался в голос Эмилии, всматриваясь в жаркие реющие отблески горящих бревен. По привычке, он быстро отводил взгляд от ее глаз, но все-таки, заставил себя вновь посмотреть на девушку. Чувствовалось, что она смущена и удивлена, недоверчива. "Что же с нами стало, - горько, мешая чувство стыда, подумал Майк, - такие простые слова даются нам двоим с таким трудом."

- Я давно привык не думать о том, чего я хочу, или чего боюсь. Если это необходимо для моей... группы, я это делаю, - Майк хотел было сказать "семьи", но Эмилия знала, что не была ему семьей, и это слово прозвучало бы неискренне, - понимаешь?

Майку вспомнилась его последняя ссора с Филом пару недель назад, как тот кричал на Майка, как размахивал руками, хватал за грудки. И то, как через четверть часа, взвалив на спины рюкзаки, они оба шли дальше, травя шутки и хохоча так, что их, наверное, слышали на Аляске. И как разительно отличается от той ссоры с Филом этот тихий разговор с Эмилией. Это напряжение между Майком и девушкой. Эта ледяная глыба недоверия между ними. Отсюда, в эту секунду, казалось немыслимым преодолеть дистанцию, разделяющую их, сделать ее хотя бы в половину короче. Но Майк постарается. И он видел, что Эмилия реагирует, тоже старается что-то сделать. Очевидно же, что ее тоже утомляют эти взаимные туше. Вот, она заговорила о порталах. Болезненная для нее тема, она не любит говорить об этом, значит поймала волну откровенности. Хорошо...

- Эмилия, - начал Майк, подобравшись, - я знаю... то есть, хотел сказать, я думаю, что знаю... я вижу, что тебе пришлось нелегко. Конечно, в этом мире нет никого, кому было бы просто... Разве что, я иногда завидую Анхелике, ведь она не знает, что такое фургончики с мороженым и планы на каникулы. Как же я любил ездить к деду в Мэн на все лето. Ты была в Мэне?.., - Майк подкинул деревяху в костер. - То бишь, о чем это я. Да... Но мы, обычные люди... Кхм... ну, то есть те, кто не был у порталов, мы, хотя бы, можем понять друг друга, обсудить наши потери и боль... Или просто услышать друг друга, даже ничего не говоря. А таким, как ты, намного сложнее... я хочу сказать... мы, конечно, тебе во всем поможем, но мы никогда не поймем того, что гложет тебя... И мне очень жаль, Эмилия, что тебе в этом плане тяжелее, чем другим... чем нам.

Чувствуя то, что говорит, переживая каждое слово, Майку стало неуютно, и он снова непроизвольно оглянулся во тьму, прислушался. Он уже не играл, ему действительно было не по себе. От этой откровенности, от этого разговора, от огромных глаз Эмилии, глядевших то на костер, то на Майка, казалось, в самую его душу.

- Послушай... ты прости меня. Мне бы облегчить тебе жизнь, а я не помогаю. Наше с тобой отношение друг к другу не помогает. Мне жаль, Эмилия, мне так жаль... Я просто... Я постараюсь измениться. Не знаю, как и когда, но я постараюсь. Ради группы и, главное, ради тебя. Я не хочу делать твою жизнь сложнее, чем она есть. Я буду стараться.

Глаза защипало и Горски, кашлянув и сделав вид, что это снова дым, утер замокревшие веки относительно чистым запястьем. Он поднял взгляд на Эмилию:

- Ты примешь мои извинения?

Отредактировано Michael Gorski (2017-09-05 00:09:49)